ИНГУШЕТИЯ: НАЗРАНЬ И МАГАС

Вообще, в начале своего путешествия на Северный Кавказ я не планировал посетить Назрань и Магас - я думал проехать сразу от Грозного до Владикавказа, не особо останавливаясь в этих столицах Республики Ингушетия. Но тут нам с Каисой повезло - Абдула предложил подбросить нас до Назрани, откуда легче поймать маршрутку до Владика.


Сначала добрались до Магаса. Это самый молодой город, из тех, в которых я когд-либо побывал. Он был основан в 1995 году, городом и столицей стал в 2000 году - всего лишь четырнадцать лет назад! Это единственный город в России и один из немногих в 21 веке городов мира, специально построенных для выполнения столичных функций. В будние дни народу в Магасе гораздо больше - многие чиновники и другие работники административных служб, а также студенты уезжают на выходные домой, в самой столице живет всего лишь около пяти тысяч человек.

Правительственный квартал интересный - министерства все в невысоких футуристичных зданиях и все находятся в шаговой доступности друг от друга. Широкие улицы и малоэтажные дома - это Магас.

Назрань, которая выполняла столичные функции с момента образования Республики Ингушетия (1992 год) и до 2000 года, совсем другая. Вообще-то, это большое-пребольшое село, и потому сразу было решено, что столица из Назрани только временная. Между Назранью и Магасом всего 4 км, и даже не сразу заметен переход из новой столицы в старую. Но города очень сильно отличаются, Магас вылощенный новенький город, а Назрань колоритная, бурлящая и многоликая. В Назрани мы поели великолепный шашлык и поехали осматривать недавно отстроенный на холме Аби-Гу Мемориал памяти и славы. Такое название дано этому месту, потому что здесь есть памятники жертвам и Великой Отечественной войны, и жертвам политических репрессий. 

Рядом с Колоннадой находится Памятник последнему защитнику Брестской крепости. Сначала я не понял, почему здесь, в Ингушетии стоит памятник, связанный с Брестом. Теперь знаю. Оказывается, существует несколько версий, кто же был последним защитником Бресткой крепости. Наиболее распространенная версия - это майон Гаврилов, который остался один и 23 июля попал в плен. Но есть и другая версия, основанная на показаниях пленного офицера СС: «Во второй половине июля я видел, как из казематов выбрался офицер Красной армии. Увидев немцев, он застрелился – в его пистолете был последний патрон. При обыске тела мы обнаружили документы на имя старшего лейтенанта Умат-Гирея Барханоева». Барханоев был ингуш по национальности, и в советское время его имя почти не упоминалось в официальных документах. Говорят, Барханоев уже был ранен, и даже слеп, но все равно сражался до последнего. Уматгирей Барханоев изображен в полный рост в форме с оружием в руках, сзади него - фрагмент стены крепости. 

Рядом с памятником последнему защитнику Бресткой крепости находится Конный памятник Ингушскому полку Дикой Дивизии, прославившейся на фронтах Первой мировой войны. В ней служили исключительно кавказцы, было сформировано несколько полков, среди которых был и ингушский.

 И чуть далее находится Мемориал памяти жертв политических репрессий. В феврале 1944 года начались трагические страницы в истории чечено-ингушского народа, когда за месяц было насильно переселено в Среднюю Азию сотни тысяч человек. Мемориал посвящен памяти погибшим в пути и местах ссылки от холода и голода. Он выглядит как несколько разновысотных ингушских сторожевых башен, тесно стоящих друг к другу (это как один народ, одна семья), обмотанных по всей длине колючей проволокой. Внутри Мемориала находится музей, но туда мы не стали заходить. 

Уже темнело, и нужно было выдвигаться в сторону Владикавказа. Можно было ехать на маршрутке, но мы решили с Каисой попробовать автостоп - на Кавказе ни я, ни она еще не пробовали таким образом передвигаться. А расстояние от Назрани до Владикавказа совсем небольшое - всего 30 км, значит, риска застрять на трассе почти не было. В Ингушетии по понятным причинам много блокпостов, и стопить машины очень удобно благодаря помощи полицейских. Сначала несколько километров нас подвез водитель фуры, который вез товары из Грозного в Нальчик. Предлагал ехать с ним до Нальчика, но мы отказались - Каиса из Владикавказа возвращается в Тбилиси, а мне очень хочется хотя бы день провести во Владикавказе. Остаток пути проехали с водителем, который наполовину является осетином, а наполовину ингушем. Такой вариант, получается, тоже встречается, несмотря на тлеющий конфликт между этими двумя народами, начавшийся еще в 30е годы прошлого века. Во Владикавказ приехали в восемь вечера. Попрощались с Каисой (у нас были разные вписки у разных серферов), договорившись встретиться назавтра и погулять по городу.